Особая страница русской церковной истории в годы Великой Отечественной войны – это помощь священников партизанскому движению. Зачастую это стоило им жизни.
Это факт, что священнослужители и верующие активно участвовали в антифашистской борьбе. Летом 1942 года почти всему духовенству на оккупированных территориях было передано, через подпольщиков и партизан, обращение митрополита Сергия «К верным чадам Русской Православной Церкви». Патриарший местоблюститель призвал людей оказывать всяческую поддержку подпольной борьбе с врагом: «Помните, что всякая услуга, оказанная партизанам, есть заслуга перед Родиной и лишний шаг к нашему собственному освобождению из фашистского плена».
Этот призыв получил отклик среди духовенства и простых верующих западных земель, Украины и Белоруссии, несмотря на антихристианские гонения довоенной поры. На 1914 год в Российской империи было 117 млн православных христиан, которые проживали в 67 епархиях, управляемых 130 епископами, и 50 с лишним тысяч священников и диаконов служили в 48 000 храмов. В ведении Церкви находилось 58 семинарий, 4 академии, а также больше 1 000 действующих монастырей и почти 95 000 монашествующих. В результате коммунистического уничтожения Церкви, на огромной территории Советского Союза к 1 сентября 1939 года осталось всего 100 храмов, четыре архиерея, 200 священников. Но уже к середине 1940 года, в результате присоединения Западной Украины и Белоруссии, Прибалтики, где церкви не закрывались новой властью по политическим соображениям, число храмов увеличилось до 4 000, что давало возможность Русской Православной Церкви хотя бы отчасти возродиться от пережитого ею ужасного погрома.
Но все обиды были забыты – ведь в опасности оказалось православное Отечество. Священники демонстрировали мужество, достойное подражания, и стоит ли удивляться, что в октябре 1943 года, впервые в истории Советского Союза, 12-ти священнослужителям были вручены высокие правительственные награды. Немцы отвечали на патриотизм православного духовенства нещадной жестокостью. За содействие партизанам только в Полесской епархии (Белоруссия) было расстреляно 55 % священнослужителей.
Формы помощи были различны. Священники снабжали партизан продуктами, медикаментами, предоставляли кров, лечили раненых, доставали документы, писали фиктивные справки, участвовали в разведке и даже воевали с оружием в руках или отправляли в партизанские отряды своих сыновей и дочерей. Вступление священнослужителей в партизанские отряды не было массовым, но отдельные случаи имели место.
Священник Василий Копычко, настоятель Успенской церкви Пинской области, был прозван партизанами «Политинформатор», за регулярную доставку сводок Совинформбюро и доведение их сути прихожанам на проповеди. Священник собирал сведения о противнике, вел значительную работу среди населения по поддержке партизанского движения. Организовал сбор одежды, обуви, продуктов для партизан. За это фашисты сожгли и церковь, и его дом. Семью спасли прихожане. Когда отец Василий узнал, что фашисты готовят карательную операцию против партизан, то он не только предупредил об этом население, но и ушел с людьми в партизанский отряд. Он был награжден орденом Отечественной войны II степени, а также медалями «Партизану Великой Отечественной войны» I степени, «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» и «За победу над Германией».
Потомственный священник Кузьма Раина в начале войны, как мог, помогал попавшим в окружение военнослужащим и гражданским, кормил, лечил, причащал, отпевал расстрелянных и сожженных жителей деревни Невель. Потом ехал в глухую деревеньку, где была база партизан, и там причащал больных и раненых, крестил, отпевал умерших и погибших. Партизаны передавали отцу Кузьме свежие газеты, листовки, изданные Московской Патриархией, он раздавал их своим прихожанам. Батюшку едва не расстреляли и он ушел в партизанский лагерь к своим сыновьям. Но позднее, узнав, что его жену, вместе с другими женами партизан и детьми, немцы угоняют в концлагерь, не колеблясь, отец Кузьма взял оружие и вместе с отрядом пошел отбивать женщин и детей. Семья выжила и собралась вместе в 1946 году, когда сыновья вернулись домой со службы.
Герой двух мировых войн, малограмотный крестьянин Федор Пузанов, будучи сыном псаломщика, богослужебный устав знал хорошо. За храбрость в Первой мировой был награжден тремя Георгиевскими крестами и Георгиевской медалью II степени (аналогом ее станет советская медаль «За отвагу»). В 1926 году стал священником и через три года был арестован, затем служил в отдаленном сельском храме. По логике немцев, такие, как он, должны были горячо молиться за победу германского оружия. И Псковская миссия, где после расстрела священников сначала красными, потом фашистами, такие молебны уже служили, направила отца Федора возносить многолетия вождям рейха в храм села Хохловы Горки на Псковщине.
Но батюшка добро и зло не путал, вошел в доверие к немцам – и стал партизанским разведчиком. За фашистов не молился, ссылаясь на необразованность и плохое знание канонической службы, а сам поставлял партизанам ценные сведения и продукты. И хитростью спас более 300 сельчан, собранных фашистами в колонну для угона в Германию. Догнав ее за селом, отец Федор «предупредил» немцев, будто впереди партизаны, и «согласился» покараулить земляков, пока мотоциклетный конвой проверит обстановку. А сам увел людей в партизанский отряд. Сумел собрать в псковских селах Заполье и Бородичи 500 000 рублей и передал их через партизан в Ленинград (Санкт-Петербург), на создание танковой колонны Красной Армии. Награжден медалью «Партизан Великой Отечественной войны».
К сожалению, после войны эти заслуги священника оказались практически забыты. В 1945 году отец Федор был освобожден от обязанностей благочинного Псковской епархии, его сына Михаила даже не допустили к экзаменам в Ленинградскую духовную семинарию, а в мае 1950 года, как вспоминал сам священник, председатель местного горсовета Баранов прилюдно заявил ему: «Нам попы не нужны теперь». И добавил, что в свое время нэпманам тоже дали вольную торговлю, а пришло время, и взяли их за горло, так и с вами поступим». С 1948 года и до смерти в 1965 году отец Федор Пузанов служил настоятелем Успенского храма в селе Молочкове Новгородской области.
Протоиерей Александр Романушко с лета 1942 года и до лета 1944 года служил не в храме, а партизанским священником в Пинском соединении под командованием легендарного генерала Василия Коржа. Его партизаны провели в тылу врага 1 119 дней, уничтожили более 26 000 фашистов, разгромили 60 немецких гарнизонов и 5 железнодорожных станций, пустили под откос 468 эшелонов. Отец Александр участвовал во многих боевых и разведывательных операциях.
Летом 1943 года к Коржу пришли местные жители, родители убитого полицая, с просьбой «командировать батюшку» на отпевание. Отец Александр не мог отказать и поехал на кладбище, где его ждали вооруженные полицаи. Священник облачился, покадил, и вдруг сказал: «Братья и сестры, я понимаю горе матери и отца убиенного. Но не наших молитв и «Со святыми упокой» заслужил во гробе лежащий. Он - изменник Родины и убийца невинных детей и стариков. Предадим же его анафеме!». А затем, подойдя к полицаям, призвал их искупить свою вину и обратить оружие против немцев. Эти слова настолько впечатлили людей, что многие прямо с кладбища ушли в партизаны, а оставшиеся не посмели по ним стрелять. За этот подвиг отца Александра наградили медалью «Партизан Великой Отечественной войны» I степени. Кстати, два сына священника отважно воевали с немцами, сначала в партизанах, а потом в Красной Армии, домой вернулись с орденами.
Грянул год, пришел черед,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за все на свете.
От Ивана до Фомы,
Мертвые ль, живые,
Все мы вместе — это мы,
Тот народ, Россия.
И поскольку это мы,
То скажу вам, братцы,
Нам из этой кутерьмы
Некуда податься.
Тут не скажешь: я — не я,
Ничего не знаю,
Не докажешь, что твоя
Нынче хата с краю.
Не велик тебе расчет
Думать в одиночку.
Бомба — дура. Попадет
Сдуру прямо в точку.
На войне себя забудь,
Помни честь, однако,
Рвись до дела — грудь на грудь,
Драка — значит, драка.
И признать не премину,
Дам свою оценку.
Тут не то, что в старину,-
Стенкою на стенку.
Тут не то, что на кулак:
Поглядим, чей дюже,-
Я сказал бы даже так:
Тут гораздо хуже…
Александр Твардовский «Василий Теркин» (отрывок)
