Александр Вишняков родился в 1890 году в одном из пригородов Санкт-Петербурга, в семье священника Василия Вишнякова. В роду Вишняковых насчитывалось 300 лет потомственного священства, один из предков будущего архимандрита служил священником еще при царе Иване Грозном, сопровождая его войско в походе на Казань. Выбор духовной стези для Александра Вишнякова был предопределен: он поступает в Санкт-Петербургскую духовную семинарию, потом в Петербургскую Духовную Академию, которую успешно заканчивает и, женившись, принимает священный сан. Защищается на ученую степень магистра богословия.
Но идет война (Первая Мировая), и отец Александр всей душой стремится разделить все ее тяготы, выпавшие на долю русского человека. Он просится в действующую армию и его назначают полковым священником в Ставропольскую дивизию. Магистр богословия сидит не в тиши библиотеки, а в окопах, проводит духовные беседы с солдатами, воодушевляя их верой в Победы и надеждой на Бога, спешит к раненым в госпитали, чтобы утешить и ободрить. Но не только словом и молитвой воодушевлял солдат отец Александр, но и примером личной отваги и храбрости. Когда был убит командир роты и солдаты начали отступать, полковой священник поднял над головой свой наперсный крест и повел людей в атаку. Солдаты бесстрашно пошли за своим пастырем и бой был выигран. За личное мужество и героизм в том бою отец Александр был награжден солдатским Георгиевским крестом, что было делом исключительным.
После революции отец Александр чуть было не примкнул к Добровольческой Армии под руководством генерала Деникина. Но не было на то Божьей воли – он слег с сыпным тифом, три месяца находился между жизнью и смертью. После выздоровления переехал в Киев, где жили родственники жены, получил приход в церкви Святой Троицы. После установления в 1918 года в Киеве большевистской власти продолжал нести людям веру, утешая в скорбях, помогая в болезнях и укрепляя в испытаниях, рискуя оказаться в подвалах ЧК, где ему все же довелось побывать. Отец Александр произносит на службах смелые проповеди, послушать его идут люди с разных концов Киева. Начиная с 1922 года, гонения на церковь, ее служителей, приобретают тотальный характер. Арестовываются тысячи священников и православных активистов. В Киеве стали закрывать церкви. Отца Александра с женой и двумя маленькими детьми выгоняют из церковного дома на улицу, ставят в паспорте штамп «служитель культа», так что как внеклассовый элемент ни батюшка, ни его жена не имеют права на работу. К ним без конца врываются на съемную квартиру с обысками, священника арестовывают и держат в подвалах ГПУ неделями, бьют и издеваются.
Страдания отца Александра усугубляются еще и тем, что неожиданно от воспаления легких умирает его старший сын, 16-летний Георгий, талантливый пианист. Вынести все скорби, выпавшие на долю отца Александра, и не сломаться, можно было лишь силой Духа Святого. Продолжать пастырское служение значило сознательно идти на Голгофу, и отец Александр осознанно выбирает этот путь, уповая лишь на Волю Божью. На фоне разлада и распада в церковной среде в те годы, отец Александр бесстрашно защищает Церковь, возглавляемую патриархом Тихоном, от нападок обновленцев и автокефалистов.
Но беспредел большевистской власти в Киеве продолжался. В церкви Святой Троицы были запрещены крещения, венчания, отпевание покойников, как в храме, так и на кладбище. Храм, в котором служил отец Александр, то закрывали, то снова открывали. В 1935 году после убийства Кирова в стране проводится очередная кампания арестов и расправ. Массовый характер приобретают аресты священнослужителей. Одним из первых в городе арестовали отца Александра, жестоко избивали. Решением пресловутой «тройки» батюшка осужден на три года исправительно-трудовых лагерей с последующей ссылкой. Эти три страшных года в лагерях, где приходилось работать на грани человеческих возможностей, отмороженные руки и ноги, голод и цинга сильно подорвали здоровье отца Александра. Семье священника в Киеве приходилось нелегко, на работу жену не брали, а сына исключили из школы как «родственника врага народа», они голодали, нечем было платить за квартиру. Не выдержав испытаний, жена отца Александра оформила с ним развод.
Возвращение из ссылки в 1940 году приносит отцу Александру мало утешение: семьи нет, дома нет, церковь закрыта, в паспорте отметка об отбытии заключения. Есть от чего впасть в отчаяние, но 50-летний священник уповает на Бога и едет в Москву. В столице местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Сергий постригает его в монашество с возведением в сан архимандрита. В постриге ему оставляют то же имя – Александр, ведь оно означает «защитник людей». Он вновь получил приход в Киеве, куда немцы вошли уже 19 сентября 1941 года. А с ними – униаты, автокефалы-самостийники, а также бандеровцы и прочие националисты, для которых отец Александр был «клятый москаль», крестивший евреев. Еще до прихода немцев многие киевские евреи приходили к отцу Александру, чтобы креститься в православную веру. Ими двигало опасение за свою жизнь, и оно было не напрасным. Батюшка крестит евреев, выдает свидетельства о крещении на сохранившихся у него церковных бланках. Ему удалось спасти от расстрела многих.
С риском для жизни на каждой службе священник читал послание митрополита Сергия к русскому народу: «Церковь благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины. Господь нам дарует Победу!». Об этом донесли фашистам, и он попал в гестапо. Спасли отца Александра образованность, блестящий немецкий язык и биография многократно репрессированного священника. Немцы понадеялись на его сотрудничество в работе с населением. Из гестапо его отпустили, обязав служить в церкви молебен о здравии фюрера. Наследник семейной традиции русского духовенства, воспитанного на патриотизме, отец Александр был верным сыном своего Отечества. Мог ли он, герой Первой Мировой войны, покориться врагам своего народа сейчас? Мог ли он, испытав боль утрат, познавший цену человеческой трусости, подлости, предательств, стать сам трусом и предателем? Годы испытаний, подорвав его здоровье, только закалили его дух. Но всего этого прагматичные немцы не смогли понять.
29 сентября 1941 года, когда начались расстрелы в Бабьем Яру, к отцу Александру прибежал за помощью сосед - мадьярский еврей Ян, всю семью которого батюшка окрестил еще до войны. И умолял спасти жену и троих детей, немцы увели их на расстрел. Надев на рясу свой Георгиевский крест, батюшка пошел в Бабий Яр. Показал офицерам удостоверение о крещении семьи, немцы разрешили отыскать и забрать обреченную семью Яна.
Долго молился отец Александр в эту ночь. А наутро в церкви зазвучала его гневная проповедь, обличающая врагов Отечества. Этого гестаповцы не простили. Больше месяца его пытали, тщетно выбивая имена крещеных евреев и согласие на сотрудничество. 6 ноября 1941 года был угрюмый осенний день. Скорбной дорогой смерти под конвоем немцев и украинских полицаев шла в Бабий Яр колонна измученных, избитых, голодных людей. Это были военнопленные красноармейцы, евреи, подпольщики. Были в этой колонне и православные священники, приговорённые к смерти по доносам украинских националистов. Среди смертников был и архимандрит Александр. Рассказ о его трагической смерти записан по свидетельству очевидцев, чудом избежавших смерти:
«Колонну разделили. Священников отвели вперед по краю обрыва. Архимандрита Александра вытолкали из общей группы и отвели метров на 30. Несколько автоматчиков бесстрастно расстреляли священников (протоиерея Павла (Остренского) и схимонахиню Есфирь). Затем украинские полицаи в вышитых сорочках и повязках на рукавах подошли к отцу Александру. Его заставили раздеться донага, в это время он спрятал в рот свой нательный крестик. Выломали два дерева и сделали из них крест. Пытались распять батюшку на этом кресте, но у них не получилось. Тогда вывернули ему руки и ноги и колючей проволокой притянули к перекладинам креста. Затем архимандрита облили бензином и подожгли. Так, горящим на кресте, его и сбросили в обрыв. Немцы в этом время расстреливали евреев и военнопленных».
Священник горел, не размыкая губ. Его молчание потрясло даже гестаповцев. Вот так герой Первой Мировой войны, полковой священник отец Александр Вишняков мученически окончил свой путь в Великую Отечественную войну. Оставшись настоящим Героем в нашей памяти. Через физические мучения, душевные страдания и испытания пронес он свой крест, и, будучи на кресте распят, вознес его, как символ победы Православия.
6 ноября 1999 года в день празднования иконы Богородицы «Всех скорбящих радосте» из храма Святителя Михаила, первого Митрополита Киевского, в Бабий Яр двинулся крестный ход. Пройдя самой печальной дорогой в истории Киева, верующие установили крест на месте гибели архимандрита Александра.
Послушай, Бог, еще ни разу в жизни
С тобой не говорил я, но сегодня
Мне хочется приветствовать Тебя…
Ты знаешь, с детских лет мне говорили,
Что нет Тебя. И я, дурак, поверил.
Твоих я никогда не созерцал творений.
И вот сегодня я смотрел
Из кратера, что выбила граната
На небо звездное, что было надо мной.
Я понял вдруг, любуясь мирозданьем,
Каким жестоким может быть обман…
Не странно ль, что средь ужасающего ада
Мне вдруг открылся свет и я узнал Тебя.
На полночь мы назначены в атаку,
Но мне не страшно. Ты на нас глядишь…
Но, кажется, я плачу, Боже мой. Ты видишь,
Со мной случилось то, что нынче я прозрел.
Прощай, мой Бог. Иду и вряд ли уж вернусь
Как странно, но теперь я смерти не боюсь..
Андрей Зацепа, погиб в 1942 году на фронте.
