С 23 по 29 марта проходил визит Бенедикта XVI в Мексику и на Кубу. Наибольшие любопытство и интерес общественного мнения и национальных и международных средств массовой информации, несомненно, вызвал визит на остров в Карибском море, возможно, по ассоциации с аналогичной пасторской миссией Иоанна Павла II четырнадцать лет тому назад.
Прежде всего, надо отметить, что в январе 1998 года результат, которого добился Войтыла, был крайне позитивен в смысле прогресса в отношениях между Государствои и Церковью. Помимо исторической встречи Папы, который «победил « коммунизм, с одним из самых важных и долгоживущих мировых коммунистических лидеров, Святой Престол смог добиться полного признания религиозной свободы (причем, для всех религий, а не только для католической) и признания местной католической церкви в качестве участника кубинского общества.
В первый раз за долгую историю пребывания Кастро у власти государство смягчило свою позицию по отношению к кубинскому клиру, который до этого был оттеснен на задворки общества. Его роль укрепилась в последующие годы. Такой результат нельзя было наверняка предсказать заранее, этому визиту предшествовали годы переговоров и длительная, трудная дипломатическая работа, пишет inoСМИ.Ru.
Для Гаваны самым важным результатом была легитимизация режима Кастро. Куба в этот период переживала экономический застой и находилась в международной изоляции, гораздо большей, чем та, в которой она находится сегодня. По сравнению с тем, что было 14 лет тому назад, сегодня режим может рассчитывать на поддержку группы стран, во главе которых стоят левые лидеры (среди них Венесуэла, Боливия, Эквадор, а также Бразилия).
Несмотря на исчезнование социалистических стран, отсутствие поддержки важных игроков на латиноамериканском континенте и гонения со стороны администрации Клинтона, Куба могла чувствовать себя частью международного сообщества.
В этом смысле проводится параллель между визитом 1998 года и сегодняшним визитом. И на этот раз Гавана приобретает определенную роль на международной арене, что она умело использует, легитимизируя режим несмотря на уход со сцены Фиделя в 2008 году и существенный иммобилизм в политическом плане. Остается, однако, неизменным осуждение режима Кастро Вашингтоном. Как доказывает противодействие администрации Обамы участию Кубы а ближайшей встрече Америк в Картахене в Колумбии в середине апреля, Соединенные Штаты не желают признать остров полноправным членом американского сообщества.
Тем не менее, стоит подчеркнуть, что по сравнению с парой Ратцингер-Рауль Кастро, между марксистским лидером и Войтылой было больше согласия и общих точек соприкосновения, хотя они принадлежали к двум полностью противоположным мирам. Во-первых их сближала критика дикого капитализма, выраженная через осуждение индивидуализма, богатства, материального благосостояния и потребления, а также солидарность и духовность, хотя и понимаемых по-разному.
Во-вторых, огромная популярность Папы Войтылы на международном уровне отодвигает несколько на задний план Бенедикта XVI, он не играет такой значительной роли в построении нового посткапиталистического порядка.
В-третьих, если в 1998 году в центре сцены был Папа (и, разумеется,Фидель), то сейчас кубинская церковь. В некотором смысле можно говорить об игре между Святым престолом и местной церковной иерархией или, говоря другими словами, о некотором признании Ватиканом тех успехов, которых кубинская церковь сумела добиться в эти последние годы в кубинском обществе, где она играла роль гуманитарной посредницы между правительством и диссидентами в борьбе за освобождение «политических заключенных» (вместе с Испанией Сапатеро).
Своим визитом Ратцингер отдал должное умиротворяющему влиянию своих представителей в деле национального согласия. Теперь к этому надо добавить новое расширение деятельности церкви в кубинском обществе, в частности, в области «воспитания, здравоохранения и общения, а также в политических дебатах», как напомнил отец Федерико Ломбарди.
В этом смысле можно отважиться предположить, что в длительной перспективе кубинская церковь готовит почву для окончания эпохи кастризма, то есть намерена предложить себя благодаря легитимности и завоеванному в эти годы авторитету в качестве референта посткастристской партийной системы и в деле создания будущей христианско-демократичесой партии с католическим оттенком.
Если в 1998 году Бог вошел в Гавану, то целью теперешнего и будущего времени является завоевание пространства для участия католиков в общественной жизни, чтобы они могли определять новое социальное и политическое равновесие.
Прежде всего, надо отметить, что в январе 1998 года результат, которого добился Войтыла, был крайне позитивен в смысле прогресса в отношениях между Государствои и Церковью. Помимо исторической встречи Папы, который «победил « коммунизм, с одним из самых важных и долгоживущих мировых коммунистических лидеров, Святой Престол смог добиться полного признания религиозной свободы (причем, для всех религий, а не только для католической) и признания местной католической церкви в качестве участника кубинского общества.
В первый раз за долгую историю пребывания Кастро у власти государство смягчило свою позицию по отношению к кубинскому клиру, который до этого был оттеснен на задворки общества. Его роль укрепилась в последующие годы. Такой результат нельзя было наверняка предсказать заранее, этому визиту предшествовали годы переговоров и длительная, трудная дипломатическая работа, пишет inoСМИ.Ru.
Для Гаваны самым важным результатом была легитимизация режима Кастро. Куба в этот период переживала экономический застой и находилась в международной изоляции, гораздо большей, чем та, в которой она находится сегодня. По сравнению с тем, что было 14 лет тому назад, сегодня режим может рассчитывать на поддержку группы стран, во главе которых стоят левые лидеры (среди них Венесуэла, Боливия, Эквадор, а также Бразилия).
Несмотря на исчезнование социалистических стран, отсутствие поддержки важных игроков на латиноамериканском континенте и гонения со стороны администрации Клинтона, Куба могла чувствовать себя частью международного сообщества.
В этом смысле проводится параллель между визитом 1998 года и сегодняшним визитом. И на этот раз Гавана приобретает определенную роль на международной арене, что она умело использует, легитимизируя режим несмотря на уход со сцены Фиделя в 2008 году и существенный иммобилизм в политическом плане. Остается, однако, неизменным осуждение режима Кастро Вашингтоном. Как доказывает противодействие администрации Обамы участию Кубы а ближайшей встрече Америк в Картахене в Колумбии в середине апреля, Соединенные Штаты не желают признать остров полноправным членом американского сообщества.
Тем не менее, стоит подчеркнуть, что по сравнению с парой Ратцингер-Рауль Кастро, между марксистским лидером и Войтылой было больше согласия и общих точек соприкосновения, хотя они принадлежали к двум полностью противоположным мирам. Во-первых их сближала критика дикого капитализма, выраженная через осуждение индивидуализма, богатства, материального благосостояния и потребления, а также солидарность и духовность, хотя и понимаемых по-разному.
Во-вторых, огромная популярность Папы Войтылы на международном уровне отодвигает несколько на задний план Бенедикта XVI, он не играет такой значительной роли в построении нового посткапиталистического порядка.
В-третьих, если в 1998 году в центре сцены был Папа (и, разумеется,Фидель), то сейчас кубинская церковь. В некотором смысле можно говорить об игре между Святым престолом и местной церковной иерархией или, говоря другими словами, о некотором признании Ватиканом тех успехов, которых кубинская церковь сумела добиться в эти последние годы в кубинском обществе, где она играла роль гуманитарной посредницы между правительством и диссидентами в борьбе за освобождение «политических заключенных» (вместе с Испанией Сапатеро).
Своим визитом Ратцингер отдал должное умиротворяющему влиянию своих представителей в деле национального согласия. Теперь к этому надо добавить новое расширение деятельности церкви в кубинском обществе, в частности, в области «воспитания, здравоохранения и общения, а также в политических дебатах», как напомнил отец Федерико Ломбарди.
В этом смысле можно отважиться предположить, что в длительной перспективе кубинская церковь готовит почву для окончания эпохи кастризма, то есть намерена предложить себя благодаря легитимности и завоеванному в эти годы авторитету в качестве референта посткастристской партийной системы и в деле создания будущей христианско-демократичесой партии с католическим оттенком.
Если в 1998 году Бог вошел в Гавану, то целью теперешнего и будущего времени является завоевание пространства для участия католиков в общественной жизни, чтобы они могли определять новое социальное и политическое равновесие.